Персональный сайт - 31-60, продолжение (часть 6)

…p; 33

>>>34>>>

геноцид, зародившийся при нацизме и получивший развитие в «грязной войне» против Вьетнама9.

Новый вид международного преступления — экоцид, связанный с необратимыми подчас последствиями для окружающей человека среды и самого существования человечества. Диким варварством было уничтожение гербицидами и химическими веществами всего живого в (ряде местностей Вьетнама. Опасность экоцида заключается еще и в том, что нарушение экологического равновесия в каком-либо одном районе пагубно сказывается и в Д'РУГИХ> часто далеко лежащих местностях.

Вопрос об экоциде как международном преступлении особенно остро встал во время войны во Вьетнаме; до нее трудно было точно представить, что же это такое10. СледУет отметить, что данное преступление фактически было одним из способов ведения агрессивной, захватнической войны, направленной на подавление национально-освободительных усилий народа, стремящегося к установлению социалистического образа правления, борющегося против империализма.

36. Преступление международного характера: понятие, признаки, виды, ответственность.

Международные преступления и преступления международного характера

1. Исходя из того, что под действие международного уголовного права подпадают определенные группы деяний, представляющих особую опасность для международного общения, чрезвычайно важно определить понятие международного преступления. Ибо от того, какие преступления будут признаны международными, зависят формы и методы борьбы с ними, исходные позиции для принятия законодательных актов всеми членами межгосударственного общения, совершенствование национального законодательства.

Определение международного преступления позволит признать таковыми только те деяния, которые представляют повышенную опасность для существования мирных отношений и сотрудничества между государствами независимо от их социально-политического устройства.

Представляется, что преступления, наносящие ущерб межгосударственному общению и межгосударственным интересам, должны быть подразделены л о степени их опасности и тяжести; кроме того, их классификация зависит от соглашений по конкретным проблемам борьбы с преступностью.

Все это требует четкого отграничения международных преступлений от иных преступлений международного характера, а также от тех норм национального права, где наличествует «иностранный» элемент1.

2. Позиция советских ученых по вопросу о понятии международного преступления в принципе однозначна. Они исходят из того, что такие преступления существуют.

Так, Д. Б. Левин рассматривал международные преступления как посягательства на свободу народов мира либо как посягательства на интересы всего прогрессивного человечества, как посягательства на коренные основы международного общения, на права и интересы всех государств2.

П. С. Ромашкин говорит о посягательстве на основы международных отношений3.

>>>32>>>

М. И. Лазарев относит международные преступления к преступлениям, посягающим на независимость каждого народа и мирные отношения между народами4.

Л. А. Моджорян рассматривает эти преступления как посягательство на само существование государства и нации5.

А. Н. Трайнин по существу объединил эти точки зрения в формулу «преступления против человечества», тщательно проанализировав все составные части столь емкого понятия, и определил их «как посягательства на основы существования и прогрессивного развития народов». Рассматривал он и виды этих преступлений6. Хотя в настоящее время круг подобных преступных деянии расширился, но и они подпадают, по нашему мнению, под это, весьма емкое, хотя и краткое, определение.

Нетрудно, конечно, заметить, что все определения выражают одну и ту же сущность. В то же время советские юристы, исходя из анализа развития международных отношений, развертывания широкого фронта борьбы за мир, справедливо, на наш взгляд, говорят о том, что круг деяний, относимых к международным преступлениям, под воздействием прогрессивных сил мира будет расширяться7. Не случайно после многолетних дискуссий именно под влиянием социалистических государств и государств, борющихся за свою свободу и национальную независимость, благодаря их конструктивным усилиям, ООН, наконец, приняла определение агрессии, что само по себе является базой для дальнейшей разработки всех проблем, связанных с борьбой за упрочение мира на земле.

3. Рассмотрим, какие виды преступлений могут быть отнесены к числу международных. В Уставе Нюрнбергского Международного Военного Трибунала (ст. 6) преступления против человечества разделены на три группы: 1) преступления против мира, включающие планирование, подготовку, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений или участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из вышеизложенных действий; 2) военные преступления, включающие нарушение законов или обычаев войны, в том числе убийства, истязания или увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупированной территории, убийства или истязания во-

>>>33>>>

еннопленных или лиц, находящихся в море, убийства заложников, ограбление общественной или частной собственности, бессмысленное разрушение городов и деревень, разорение, не оправданное военной необходимостью, и другие преступления; 3) преступления против человечности, включающие убийства, истребление, порабощение, ссылку и другие жестокости, совершенные в отношении гражданского населения до ,юш во время войны, или преследования ло политическим, расовым или религиозным мотивам с целью осуществления или в связи с любым преступлением, подлежащим юрисдикции Трибунала, независимо от того, являлись ли эти действия нарушением внутреннего права страны, где они были совершены, или нет.

Эта классификация имела огромное значение как первый документ международного уголовного права, направленный на защиту мира и безопасности народов8.

Однако, и это естественно, в тот момент ряд вопросов не получил достаточно полного отражения, хотя в принципе они были обозначены. Так, к преступлениям этого вида была отнесена агрессивная война, но теперь, особенно после принятия определения агрессии, этот вопрос получил дальнейшее развитие, и ныне наказуема и пропаганда войны, и пропаганда агрессии (не говоря уже о самой агрессии). Причем уголовную ответственность в соответствии с принципами уголовного права об ответственности за приготовительные действия и покушение на преступление должна влечь не только сама агрессия, но и подготовка к ней.

Послевоенные события и стремление агрессивных сил с помощью «локальных» войн навязать свои порядки суверенным государствам либо подавить их законное стремление к национальной самостоятельности и освобождению от колониальной и иной зависимости (что находится в полном соответствии с международным правом и постановлениями ООН о ликвидации колониальных режимов) привели к возникновению новых видов военных преступлений.

Таковы: использование запретных средств, способов и орудий ведения войны, как, например, во Вьетнаме невероятное по объему использование напалма, отравление водоемов, использование против мирного населения шариковых бомб, испытание на людях новых видов оружия массового уничтожения;

3 Заказ 5947 33

>>>34>>>

геноцид, зародившийся при нацизме и получивший развитие в «грязной войне» против Вьетнама9.

Обсуждая проблемы борьбы с преступными посягательствами в области загрязнения природной среды, комиссия международного права ООН в 1976 году в ст. 19 проекта Международной конвенции по этому вопросу массовое загрязнение морей или атмосферы отнесла к международным преступлениям11.

В мае 1977 года подписана Конвенция о запрещении военного или любого другого враждебного использования средств воздействия на природную среду12. Практически — это конвенция против экоцида.

Говоря об экоциде, нельзя не назвать такое близкое ему по характеру преступление как Ъиоцид (буквально— убийство жизни). Проблема биоцида как международного преступления в настоящее время оживленно обсуждается. Биоцид возможен ив случаях, когда речь идет об угрозе международной безопасности, когда он является как бы подготовительной стадией к агрессивной войне. М. А. Гицу предлагает следующее определение биоиида: «Биоцид — противоправное необратимое разрушение окружающей человека природной среды, сопряженное с нарушением международной безопасности и причинением вреда благосостоянию и здоровью не только настоящего, но и будущего поколений человечества»13. Представляется очевидным, что идея формулирования

>>>35>>>

составов международных преступлений не только как деяний, являющихся последствием уже начавшегося международного 'конфликта, развязанного агрессивными силами, но как преступления, создающего угрозу международной безопасности, как состава, предупреждающего конфликт, весьма плодотворна.

Это очень важно иметь в виду сейчас, когда агрессивные силы ведут разговоры о «чистой» бомбе, а именно о нейтронной бомбе. Ведь именно нейтронное оружие есть не что иное, как способ совершения биоцида, ибо оно непосредственно направлено на уничтожение человечества.

Как и при характеристике экоцида, биоцид следует отличать от/преступного залрязнения окружающей среды, являющегося не международным преступлением, а преступлением международного характера.

К числу международных преступлений относится также апартеид, заключающийся в полном разделении белых и цветных и узаконенном бесправии последних. Это особенно наглядно на примере ЮАР — страны, где неравенство граждан, ее населяющих, возведено в закон.

XXVIII сессия Генеральной Ассамблеи ООН абсолютным большинством голосов приняла Международную конвенцию о пресечении преступления апартеида и наказании за него. Апартеид объявлен преступлением против человечества, создающим серьезную угрозу международному миру и безопасности14.

Эти новые виды международных преступлений, являющиеся составной частью преступлений против человечества, уже получили оценку мировой общественности именно как преступления против мира и безопасности народов. Нашли они свое отражение и в международно-правовых документах. Таким образом, их можно отнести к наиболее тяжким международным преступлениям, ка-раемым в соответствии с уже имеющимися правовыми нормами в рамках как международного уголовного права, так и национального.

В то же время мы полагаем, что к категории международных преступлений следует отнести и такое деяние, как «наемничество».

В XVIII в. наемников в Ирландии называли «дикими гусями». Газета «Жен Африк» называет наемников «сверхчеловеками» современного западного мира. Организация Объединенных Наций приняла специальную ре-

3* 35

>>>36>>>

золюцию о наемничестве, где говорится: «Использование колониальными и расистскими режимами наемников против национально-освободительных движений, борющихся за свою свободу и независимость от гнета колониализма и иностранного господства, является уголовно наказуемым деянием и, соответственно, наемники должны наказываться как уголовные преступники»15.

В Уставе ООН также прямо сказано, что «каждое государство обязано воздерживаться от организации иррегулярных сил или вооруженных банд, в том числе наемников, для вторжения на территорию другого государства».

Открытое осуждение наемничества и конкретных преступников произошло на процессе в Луанде — столице Народной Республики Анголы. Все наемники были осуждены за зверства, чинимые против мирного населения страны.

Но почему появились наемники? Почему в XX в. вновь возродился институт, который был характерен для средневековья? Ответ следует искать, видимо, в том, что крах колониализма далеко не всех устраивает. Реакционные круги империализма с этим смириться не могут. Но если раньше наемничество было официальной государственной политикой, то теперь, если какое-либо государство с помощью наемников нападает на другую страну, это расценивается как агрессия, как преступление против мира со всеми вытекающими из этого последствиями. Поэтому «официального» наемничества вроде бы и нет. Однако наиболее реакционные режимы и группы во многих странах вербуют наемников, якобы идущих к ним добровольно, притом открыто, как это было выяснено на процессе в Анголе. Выявилось, что и здесь дело «е обошлось без ЦРУ, поручившего тайную вербовку наемников некоему Роберто Холдену, который с помощью своего сообщника продавца оружия Лесли Эспина дал объявление о том, что бывшим военнослужащим дается хорошая плата для «работы за морем». Была установлена и плата за «работу»: 300 долларов еженедельно в течение 6,5 месяца плюс 500 фунтов стерлингов за каждый подбитый танк и 2,5 тысячи — за пленного русского (!). Наемниками пользовались Мобуту, Чомбр. пользуется кровавый режим Фостера. По сообщению иоганнесбургской газеты «Санди тайме», примерно 300 человек наемников из Англии, США, Австралии, ФРГ,

>>>37>>>

Новой Зеландии и Канады были завербованы в кабаках Брюсселя, Парижа, Лиссабона, Иоганнесбурга и Лондона в родезийскую армию, 400 наемников — южноафри-канцы.

Представляется очевидным, что люди, которые убивают за деньги, — преступники, убийцы, а лица, которые их нанимают и используют, — организаторы убийств. При этом методы, с помощью которых орудуют наемники, — это методы гитлеровцев, методы массового запугивания и уничтожения главным образом мирного населения. Война, которую ведут наемники, — это агрессивная война, полностью подпадающая под юридическую характеристику, данную такого 'рода войнам в Уставе Нюрнбергского трибунала. Разница лишь в субъекте: наемники выступают в качестве субъекта международного преступления.

Поэтому попытки буржуазной прессы во время процесса над наемниками в Луанде утверждать, что нет закона, который бы провозглашал уголовную ответственность за агрессивную войну, — плод юридической неграмотности, а вернее, стремления дезинформировать общественное мнение.

В связи с этим следует напомнить ряд международно-правовых актов, где об агрессии (еще задолго до официального ее определения) говорилось как о преступлении. Так, в преамбуле Женевского протокола 1924 года о мирном урегулировании международных споров говорилось, что «агрессивная война... является международным преступлением». В 1928 году шестая панафриканская конференция в своей резолюции указала, что «агрессивная война составляет преступление против человечества».

Можно привести мнение известных буржуазных юристов. Американский юрист Эпплмен, например, писал, что агрессивная война была противна моральным нормам международного сообщества и что на основании позитивного права и в соответствии с обычным правом агрессивная война является преступлением16.

Мы не говорим уже о нормах Устава Нюрнбергского трибунала. Напомним лишь слова из приговора нацистским преступникам: «...развязывание агрессивной войны является не просто преступлением международного характера— оно является тягчайшим международным преступлением, которое отличается от других военных престу-

>>>38>>>

плений только тем, что оно содержит в себе в сконцентрированном виде зло, содержащееся в каждом из остальных»17. Кроме того, в п. ж ст. 3 определения агрессии, одобренного ООН в 1974 году, засылка наемников на территорию другого государства рассматривается как акт агрессии18. Агрессия — это общепризнано — международное преступление.

Поэтому никакой камуфляж не может скрыть истинного характера наемничества, ставшего видом международного преступления против мира, безопасности и независимости народов.

Между прочим, скандал, последовавший после процесса в Луанде, и давление со стороны общественного мнения заставили правительство Великобритании создать специальную комиссию для расследования вопроса о наемниках. Рекомендация комиссии была явно парадоксальна. Она, с одной стороны, предложила запретить деятельность вербовщиков в Англии, но с другой — отменить закон 1870 года, рассматривающий запись в чужую армию как уголовное преступление (кстати, аналогичные законы имеются в США, ФРГ, Австрии и некоторых других странах). Смехотворно выглядят и «аргументы» комиссии в пользу второй рекомендации (если не сказать, чудовищно по своему цинизму). Комиссия высказала «мнение», что запрещать наемникам совершать убийства в других странах — значит «ущемлять» их свободу (!).

Теория «локальных» войн родила ныне и «локальные» преступные группы для совершения «локальных» международных преступлений. По существу они вовсе не являются локальными, они представляют модификацию международного преступления против человечества, вызванную к жизни изменившейся международной обстановкой и изменившимися методами деятельности реакционных сил.

Судебный процесс над наемниками в Луанде позволил выявить и новые формы подстрекательской к преступлениям деятельности органов массовой информации, выявить фактически новый вид пропаганды войны и подстрекательства к ней, причем к самым жестоким и бесчеловечным формам ведения войны.

В Луанде был подготовлен (в ходе процесса) проект Международной конвенции о предупреждении и мерах судебного преследования за наемничество. При этом л

>>>39>>>

специальной статье предусматривалась уголовная ответственность тех представителей средств массовой информации, которые выступают как подстрекатели и пособники наемничества.

В отличие от других названных выше преступных деяний наемничество как преступление против человечества пока не предусмотрено нормами международного уголовного права. По поводу этого состава преступления не высказано еще столь определенно мнение международной общественности и международных юридических организаций, как, например, об экоциде. Но, по нашему мнению, суд в Луанде может служить прецедентом для определения «наемничества» как вида международного преступления (особенно с учетом мнения ООН). Защита национальной независимости народов, освободившихся от колониальной зависимости, от стремлений реакционных сил подавить это движение с помощью наемников, скрываясь за «добровольностью» наемничества, настоятельно выдвигает необходимость отнесения таких преступлений к числу международных.

При этом необходимо отметить следующее. На международной дипломатической конференции по гуманитарному праву (1977 г.) подписан ряд важных документов, в числе которых два Дополнительных протокола к Женевским конвенциям 1949 года о защите жертв войны. В них большое место занял вопрос о наемничестве. В частности, записано, что «наемник не имеет прав ком-батанта», что он — военный преступник и подлежит уголовному наказанию. Здесь же дано и определение наемничества: «любое лицо, которое специально завербовано на месте или за границей для того, чтобы сражаться в вооруженном конфликте»; подчеркивается, что наемник «не является ни гражданином стороны, находящейся в конфликте, ни лицом, .постоянно проживающим на территории, контролируемой стороной, находящейся в конфликте, и не послан государством, которое не является стороной, находящейся в конфликте, для выполнения официальных обязанностей в качестве лица, входящего в состав его вооруженных сил». Причем весьма существенно, что национально-освободительная борьба признана международным конфликтом19.

Прогрессивные международные организации ставят вопрос об определении понятия «наемничество» и распространении на него статуса международного преступ-

>>>40>>>

ления. Так, на заседании секретариата МАЮД, состоявшемся 'в Брюсселе в июне 1977 года, было принято решение о передаче этого вопроса в Научный центр МАЮД для разработки соответствующих предложений и последующего рассмотрения их на широкой Международной конференции или коллоквиуме, а затем — представления в ООН.

Таковы наиболее тяжкие международные преступления, составляющие предмет регулирования международного уголовного права, определяющего уголовную ответственность лиц, совершающих преступления международного характера.

4. Говоря о международных преступлениях, необходимо коротко остановиться на некоторых вопросах, которые явились симбиозом правовых норм различных социальных систем.

Нормы уголовно-процессуального права, примененные при рассмотрении дел на Нюрнбергском и Токийском процессах, были заимствованы как из англо-американского и европейского континентального процессуального законодательства, так и из советского социалистического процессуального законодательства. Процессуальный порядок рассмотрения дел в трибуналах сложился в результате соглашения сторон, осуществлявших от имени народов мира справедливое наказание международных преступников. На Нюрнбергском процессе в результате соглашения было составлено подробное обвинительное заключение, председатель суда активно вел судебное следствие, в процессе участвовали две стороны — обвинение и защита; из англо-американской системы было взято усиление роли прокурора (в частности, обвинительная речь не до защитника, а после). Были предусмотрены гарантии прав подсудимых и другие процессуальные вопросы.

Таким образом, жизнь показала реальность соглашений не только по вопросу о составах преступлений, но и о процессуальном порядке рассмотрения подобных дел.

В то же время над нацистскими военными преступниками и их пособниками проходили судебные процессы и по иным процессуальным законам — национальным (в Советском Союзе, например, в Хабаровске, Харькове и других местах). Это тоже были суды над международными преступниками за совершение международных

>>>41>>>

преступлений. Такие же процессы происходили и в других государствах20. В качестве подсудимых были граждане той страны, где происходил судебный процесс, либо гитлеровские приспешники. Однако все эти процессы происходили в духе наказания преступников, совершивших международные преступления (по национальным законам). Пособничество гитлеровцам, участие в зверствах, убийствах мирного населения и тому подобные деяния суть международные преступления.

Так появилась вторая форма ответственности за международные преступления — ответственность по национальным уголовным законам, но в духе принципов международного уголовного права, в духе принципов Нюрнберга и Токио.

37. Международная уголовная юрисдикция и ее соотношение с юрисдикцией государств.

Как подчеркнул Генеральный Секретарь ООН в своем докладе, международная юрисдикция – «запасной инструмент» в борьбе против безнаказанности, который может быть применен лишь там, где «система правосудия страны, в которой было совершено нарушение, неспособна или не склонна» наказать преступника[15]. Этот принцип, известный как субсидиарность (subsidiarity, дополняемость), подразумевает, что государство, на территории которого совершено международное преступление, имеет приоритет в осуществлении по нему своей юрисдикции[16].

В соответствии с данным принципом, международная юрисдикция может быть в той или иной форме осуществлена в отношении международного преступления только в одном из следующих случаев:

государство, которое обладает в его отношении юрисдикцией, не желает или неспособно вести расследование или возбудить уголовное преследование должным образом[17];
национальный суд государства, которое обладает в его отношении юрисдикцией, вынес в отношении такого преступления решение, целью которого было оградить лицо от уголовной ответственности[18];
государство, которое обладает в его отношении юрисдикцией, допустило необоснованную задержку с проведением судебного разбирательства, которая в сложившихся обстоятельствах несовместима с намерением предать соответствующее лицо правосудию[19];
судебное разбирательство в национальном суде государства, которое обладает в его отношении юрисдикцией, не проводилось или не проводится независимо и беспристрастно, и порядок, в котором оно проводилось или проводится, в сложившихся обстоятельствах является несовместимым с намерением предать соответствующее лицо правосудию[20].

Эти условия, закрепленные в уставах Специальных международных трибуналов ООН и Римском статуте Международного уголовного суда, являются основанием для повторного рассмотрения данными Судами дел, уже рассмотренных судами государств, и в настоящее время могут считаться общепринятыми. По сути они являются набором ограничений, которые призваны сохранить баланс между государственным суверенитетом и интересом мирового сообщества в пресечении и наказании преступлений, являющихся угрозой для мира и международного правопорядка. Данные ограничения связывают как международные суды, так и государства, применяющие в своей судебной практике принцип универсальности.

4.2. Формы международной юрисдикции

Международная юрисдикция может быть реализована как через международные и гибридные (национально-международные) суды, так и через национальные суды, действующие в соответствии с принципом универсальности.

Уголовная юрисдикция может осуществляться государствами по нескольким основаниям. Эти основания можно подразделить на традиционные и экстраординарные. Традиционные основания относятся ко всем без исключения уголовным преступлениям, тогда как экстраординарные основания могут быть применены только в ситуации преследования лиц, подозреваемых в международных преступлениях.

Как правило, суды государства осуществляют юрисдикцию по уголовным преступлениям в соответствии с четырьмя основаниями, или принципами: (1) принципом территориальности, (2) принципом личности субъекта преступления, (3) принципом личности объекта преступления и (4) принципом защиты национальных интересов. Эти четыре основания юрисдикции являются традиционными и прямо вытекают из понятия государственного суверенитета. В том или ином виде они содержатся в уголовных законах подавляющего большинства стран, в том числе и в российском уголовном законодательстве[1].

Принцип территориальности подразумевает, что преступление было либо совершено на территории государства, которое осуществляет по нему юрисдикцию, либо вызвало на территории этого государства существенные негативные последствия. В связи с этим принципом юрисдикцию осуществляет государство, на территории которого было совершено преступление (или на территории которого им были вызваны негативные последствия), вне зависимости от гражданства преступника.

Принцип личности субъекта преступления подразумевает, что преступление было совершено гражданином государства, которое осуществляет юрисдикцию. В случае если преступление совершено за границей против иностранного гражданина, государство, чей гражданин совершил это преступление, имеет право предать его своему суду.

Принцип личности объекта преступления подразумевает, что преступление было совершено против гражданина государства, которое осуществляет юрисдикцию. В случае если такое преступление было совершено за границей иностранным гражданином, государство, чей гражданин является жертвой, может осуществлять юрисдикцию по данному преступлению, т.е. предавать подозреваемого своему суду.

Принцип защиты национальных интересов означает, что суды государства обладают юрисдикцией по преступлениям, совершенным за границей его гражданами или иностранцами, если такие преступления направлены против национальной безопасности или интересов данного государства (например, политических, экономических, валютных и т.п.)[2].

Конфликты юрисдикции, которые могут возникать между заинтересованными государствами при применении этих принципов, обычно разрешаются на основании двухсторонних и многосторонних договоров, регулирующих вопросы выдачи (экстрадиции) подозреваемых. Следует также отметить, что понятия «гражданство преступника» и «гражданство жертвы» трактуются достаточно широко: в целях осуществления юрисдикции «гражданами» могут считаться и лица без гражданства, длительное время и на законных основаниях пребывающие на территории данной страны.

Разумеется, все перечисленные принципы применимы и к преследованию международных преступлений. Более того, обязанность государств расследовать международные преступления и осуществлять судебное преследование лиц, подозреваемых в таких преступлениях, если они совершены их гражданами или вооруженными силами или на их территории, является нормой обычного международного права[3].

Государство местонахождения преступника имеет выбор между двумя альтернативными вариантами действий, любой из которых должен вести к судебному преследованию предполагаемого правонарушителя. Оно может выполнить свое обязательство преследовать международные преступления либо через возбуждение дела против данного лица в своих национальных судах, либо через удовлетворение просьбы о выдаче подозреваемого, с которой обратилось любое другое государство, заявившее о своей компетенции[4]. Коротко эта альтернатива выражена в известной сентенции: «Суди или выдай».

Однако, как уже было сказано выше, на практике государства очень часто не желают осуществлять эффективное судебное преследование своих граждан, ответственных за международные преступления.

Принцип универсальности и понятие международной юрисдикции

Принцип универсальности является исключительным, экстраординарным основанием для осуществления уголовной юрисдикции. Он может применяться только к международным преступлениям и только в том случае, если государство, которое в обычных условиях (по традиционным основаниям) должно осуществлять юрисдикцию по данным преступлениям, не желает или не может этого сделать.

Принцип универсальности заключается в том, что любое государство наделено полномочиями осуществлять судебное преследование в отношении лиц, подозреваемых в совершении международных преступлений, независимо от места совершения преступлений, гражданства преступника или жертвы и какой-либо существенной связи между данным государством и этими преступлениями[5]. Таким образом, данный принцип дополняет традиционные основания уголовной юрисдикции[6]. Основанием для юрисдикции здесь служит не та или иная форма связи государства или его граждан с преступным деянием, а сама природа международных преступлений[7].

38. Международный уголовный суд: юрисдикция, процедура, правовая природа решений

Международный уголовный суд (МУС) — первый постоянный правовой институт, в к… Продолжение »

Бесплатный конструктор сайтов — uCoz